Птенцы неволи
Амнистия в честь инаугурации президента обещает стать небывало масштабной
Осталось меньше трех недель до торжественного вступления в свою должность вновь избранного Президента России Владимира ПУТИНА. Предполагается, что среди тех, кто больше всего обрадуется этому знаменательному событию, будут сотни тысяч людей, лишенных одного из главных жизненных благ — свободы.
Им греет душу сладкое для обитателей колоний и тюрем слово «амнистия».
Кому подфартит
В одной из песен известного поэта и композитора Михаила Танича (кстати, не понаслышке знакомого с тюремным бытом) есть слова «слухи об амнистии бродят в лагерях…» Теперь это уже не слухи — Государственная дума России приняла решение о том, что после 7 мая нынешнего года амнистия станет явью. Полный текст документа опубликован в Интернете, и в прессе, как ведется, появляются сведения, проверенные и не очень, о том, что масштабы и последствия данного явления в пенитенциарной системе нашей страны обещают быть небывалыми.
Так, сообщается, что она коснется 600 тысяч осужденных. Это почти две трети всех «сидельцев» страны — их сейчас порядка 850 тысяч. Правда, надо учитывать, что частично под амнистию попадут и следственно-арестованные, то есть те, кто содержится в камерах до суда, если статьи, по которым они обвиняются, это предполагают.
И еще: не надо думать, что все 600 тысяч сразу окажутся на свободе. Амнистия предполагает и другие виды смягчения уголовного наказания — например, сокращение срока или перевод со строгого режима содержания на более мягкий общий. Долгожданную же свободу получат — опять-таки, если верить прогнозам некоторых специалистов, порядка 185 тысяч человек, что, разумеется, тоже немало.
Как всегда, в первую очередь будут амнистировать стариков, женщин и детей (имеются в виду несовершеннолетние преступники). Убийцы на волю не выйдут. С насильниками ситуация менее ясная — вроде бы некоторым из них «светит» сокращение срока. Не предполагается амнистировать осужденных за преступления, связанные с наркотиками, а таковых, по некоторым сведениям, сейчас за колючей проволокой чуть ли не 30% от общего числа российских зеков. Если это действительно так, то приведенные выше цифры можно поставить под сомнение.
Но если прогнозы сбудутся хотя бы частично, следует констатировать: столько людей одновременно не выходило из российских мест лишения свободы в течение уже многих десятилетий. Многочисленные амнистии ХХI века, посвященные юбилейным годовщинам Победы в Великой Отечественной войне, не идут ни в какое сравнение. Они касались только ветеранов и количество освобожденных исчислялось десятками — например, в 2010 году по всей России вышли за ворота спецучреждений чуть более 60 амнистированных. Самой значительной по последствиям оказалась амнистия 2006 года, посвященная 100-летию российского парламентаризма, — на волю вышли, по разным сведениям, от 4-х до 5 тысяч человек.
Таким образом, число освобожденных по амнистии в честь третьего срока путинского президентства может вдвое превысить количество знаменитых «птенцов Керенского». В феврале 1917 года из тюрем выпустили всех без исключения «жертв царизма», но таковых на всю освобожденную революцией Россию набралось немногим более 90 тысяч.
Конечно, были примеры и покруче. Стая «птенцов Берии» в 1953 году насчитывала 1 миллион 200 тысяч человек — половину тогдашнего населения ГУЛАГа. К чему это привело, хорошо известно из трудов историков и воспоминаний современников.
Цели Александра Федоровича и Лаврентия Павловича были противоположными, но более или менее понятными. У нынешнего российского руководства цели, видимо, иные. По-настоящему судить о том, насколько они достигнуты, можно будет лишь по прошествии времени. А что думают о предстоящей амнистии в Саратовской области?
Лето не будет холодным
Наш регион занимает особое место в истории российской тюрьмы. Когда ровно 133 года назад, в марте 1879 года император Александр II Освободитель подписал указ о создании Главного тюремного управления своей державы, его первым начальником стал саратовский губернатор Михаил Галкин-Врасский. Другой знаменитый местный губернатор, чей полуторавековой юбилей отметили на днях, оставил на память о себе «столыпинский» вагон, впоследствии использовавшийся для перевозки заключенных. Наконец, с перестроечных времен и до недавнего времени уголовно-исполнительную систему СССР, а затем РФ возглавлял или курировал выходец из Саратовской области Юрий Калинин.
Соответственно, многие новые тюремные веяния по традиции опробовались на саратовской земле. Местное Управление ФСИН, также по традиции, считается одним из лучших в России и регулярно получает приз «Хрустальная сова» — в отличие от своей тезки в клубе «Что? Где? Когда?» она символизирует не столько мудрость, сколько бдительность. К тому же говорят, что наша область входит в число немногих регионов, где все зоны «красного» цвета. Это означает, что бал в них правят начальство и актив, в отличие от «черных», живущих по криминальным понятиям.
Сейчас в колониях и СИЗО нашей области находится около 15 тысяч человек. Уже осужденных среди них около 13 тысяч. Если сопоставить в процентном отношении с предполагаемым числом будущих освобожденных по всей России, то получится, что досрочно «откинуться» в связи с амнистией могут около 2,5-3 тысяч. Но это вряд ли, учитывая опыт предыдущих амнистий, когда на волю выходили единицы. Даже по самой серьезной «парламентской» амнистии в нашей области появились 3-4 освобожденных. Приходилось даже слышать, что когда в связи с объявленной реформой УИС нужно было освободить кого можно, таковых почти не нашлось — всех уже освободили.
Известно, что и при проведении этих амнистий случались курьезы. Так, в 2000 году осужденный, в приговоре которого было указано, что наказание смягчено, поскольку он является ветераном войны, не попал под амнистию. В спецчасти колонии не сумели обнаружить документы, подтверждающие его участие в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, и ветеран остался досиживать свой срок. Позже этот человек освободился условно-досрочно и активно участвовал в патриотическом воспитании молодежи, выступая с рассказами о своем боевом пути (в колонии он писал мемуары).
В пресс-службе Управления ФСИН по Саратовской области мне сказали, что считать освобожденных можно будет лишь после того, как Указ об амнистии вступит в законную силу. Сейчас, если прогнозы и есть, то не для обнародования. Но в целом повторения «холодного лета 1953-го» не ожидается. Примерно такой же настрой и в полиции: говорят, что у нас все под контролем, тем более что вчерашние зеки всегда стоят на учете и находятся под пристальным вниманием.
От себя добавлю, что тенденция к снижению наполняемости колоний и тюрем воплощается в жизнь уже давно — лет десять назад в нашей области было более 20 тысяч заключенных, теперь на четверть меньше. В России вроде бы только за последний год численность постояльцев мест лишения свободы сократилась более чем на 20 тысяч человек. Кого можно не сажать — не сажают, особенно это относится к несовершеннолетним.
К тому же давно сажают по месту жительства, и если вдруг случится большой выплеск амнистированных, то все они останутся в нашей области. Правда, известно, что к себе домой возвращаются лишь около половины освободившихся, остальные предпочитают найти пристанище по месту отсидки. Поэтому в таких районах нашей области, как Красноармейский, где самая большая концентрация исправительных учреждений — четыре колонии, традиционно высок процент жителей, имеющих судимость. Значит, их там может стать гораздо больше — среда к тому располагает.
Что делать со свободой?
Вопросы по амнистии поднимаются не только в нашей стране. И везде к ним неоднозначное отношение — есть как противники, так и сторонники. Споров нет, пожалуй, лишь в Северной Корее, где с февраля освобождают заключенных в честь 100-летия великого вождя Ким Ир Сена и 70-летия его сына, любимого руководителя Ким Чен Ира. Количество амнистируемых, как и все в этой стране, засекречено.
Зато министр юстиции Казахстана недавно заявил, что пора остановить волну амнистий, которых за последние годы было 8. Дескать, если хотим сокращать число заключенных, надо не гонять их по кругу, то сажая, то выпуская, а вносить существенные изменения в Уголовный кодекс. На Украине тоже обеспокоены непрекращающимися амнистиями — преступность и без того растет, а население сокращается.
Если же говорить о смысле амнистии у нас, то выводы можно сделать следующие. Содержание одного осужденного в России обходится более чем в тысячу долларов в год (по минимуму). Конечно, это в 50 раз меньше, чем в Англии, и в 70 раз дешевле, чем в Италии. Но если умножить на 850 тысяч зеков, не считая следственно-арестованных. которых тоже немало, то получим около 30 миллиардов рублей в год. Они уходят за колючую проволоку.
Раньше в нашей стране были миллионы зеков — страна строилась и восстанавливалась после войны их руками, включая освоение целины и прокладывание Байкало-Амурской магистрали. В Саратове весь Ленинский район построен осужденными, ими же проложены километры железных дорог по области.
Но это все в прошлом. Теперь и на воле с работой трудно. А в колониях работают лишь те, кто сам хочет, да и на тех мест не хватает, поэтому процент трудящихся в неволе ничтожен. Следовательно, экономической выгоды, как прежде, осужденные не приносят, а кормить их надо. Вот, видимо, один из главных мотивов нынешней амнистии.
Но беда в том, что и на воле большинству из них вряд ли удастся найти себе занятие. Какой хозяин возьмет на работу бывшего зека, когда хватает безработных без судимостей? Государство в нынешних экономических условиях повлиять на эту ситуацию не сможет, хотя вопросы трудоустройства освободившихся постоянно рассматриваются на всех уровнях власти, в том числе и в правительстве нашей области. Говорят о налоговых льготах и прочих поблажках для тех, кто рискнет с ними работать. Но пока все это в области благих намерений и пожеланий.
Вот и может получиться так, что амнистированным придется искать пути обратно в колонии, где регулярное питание, чистая постель и крыша над головой. На свободе все это надо зарабатывать, а как? Тем более известно, что у нас давно образовалась прослойка «вечных зеков», которым жизнь в неволе представляется более привлекательной и комфортной. Так что резкого роста преступности, наверное, не будет, но ее спад в результате амнистии еще меньше вероятен. Тем паче, говорят, к 12 июня грядет еще одна амнистия. Но это уже другая история. Равно как и намерение президента с помощью амнистии освободить активных предпринимателей, попавших за решетку якобы по недоразумению. Поговорим об этом в следующий раз.
Станислав Орленко
