Фюрер Эдичка и Сталин на иконе

Главной темой на встречах саратовцев с писателями ЛИМОНОВЫМ и ПРОХАНОВЫМ стала война в Донбассе

Встреча с писателем — одна из ниточек, связывающих нас, сегодняшних пользователей интернета, с теми временами, когда мастера художественного слова были властителями дум и кумирами молодёжи. Когда перед ними преклонялись и считали людьми, живущими в загадочном творческом мире, далёком от наших бытовых проблем и прочей будничной суеты. Да и теперь настоящий наплыв посетителей на книжную ярмарку «Волжская волна» наблюдался в часы появлений там писателей Эдуарда ЛИМОНОВА и Александра ПРОХАНОВА.

Явно не все читали их книги, но все слышали их имена. И на вопрос: кто они? — большинство из пришедших на встречу наверняка ответили бы: «Те, что пишут о войне в Донбассе». Вот и неудивительно, что разговор шёл сначала о политике и лишь временами сбивался на литературно-творческие темы. Тем более вождя запрещённых нацбо­лов, редактора газеты «Лимонка» и автора скандальных (для советского времени) бестселлеров Эдуарда Савенко (Лимонова) с Саратовом связывают давние — и совсем не литературные, а тюремные узы.

 

О своём пребывании в третьем корпусе следственного изолятора на улице Кутякова в Саратове Эдуард Вениаминович вспоминал не без ностальгии. Правда, посетовал, что из-за путешествий в автозаке в суд мало времени оставалось для творчества. Для сравнения: за время пребывания в изоляторе ФСБ Лефортово — с апреля 2001-го по июль 2002 г. — он написал аж семь книг! А в саратовском СИЗО почти за такой же срок — с июля 2002-го по май 2003 г. — всего… одну. Зато какую! Лимонова, обвиняемого в незаконном хранении оружия, почему-то поместили в третий корпус, «третьяк», где содержат особо опасных преступников. По словам писателя, они его не обижали, относились к творчеству и политическим взглядам с пониманием. А он в своей книге нарисовал целую галерею портретов саратовских «сидельцев» и теперь заявляет, что тем самым продолжил дело ДОСТОЕВСКОГО, начатое «Записками из мёртвого дома».

Кстати, среди сокамерников лидера нацболов был знаменитый саратовский бандит 1990-х Алексей ЦЫГАНКОВ по прозвищу Потап. Он получил три пожизненных срока: первый за зверское убийство в 1999 г. бойцов своей бригады, чьи отрубленные головы и кисти рук потом находили вдоль трассы Саратов — Волгоград. Его также дважды пытались безуспешно осудить за расстрел чикуновской команды в ноябре 1995 г., но присяжные оправдывали. Восхищённый Эдичка сравнил Потапа с Родионом Раскольниковым.

После приговора суда Лимонов месяц с небольшим провёл в энгельсской колонии
№ 13 и был в конце июня 2003-го освобождён условно-досрочно за примерное поведение. На этом финишном кусочке срока успел сочинить три заметки в газету областного УИН «РеЗОНАнс».

 

Стоит напомнить, что изначально задержание Эдуарда Вениаминовича в Алтайском крае в апреле 2001 г. было связано с подозрением, что он готовит государственный переворот, для чего запасает оружие и формирует отряды боевиков, планируя сначала захватить власть в русскоязычных северных районах Казахстана, а потом вздыбить Россию-матушку полномасштабной партизанской войной. Из этих грозных обвинений подтвердилось лишь хранение оружия. «Стволы» соратники фюрера Эдички (так его прозвали ехидные комментаторы) приобретали в Саратове, поэтому здесь и решили  судить национал-большевиков путинской России.

На нынешней встрече это обстоятельство дало повод незарегистрированной коалиции «Другая Россия» так высказаться о своём 72-летнем жизненном пути: «Родился, крестился, воевал (Югославия, Абхазия, Приднестровье. — Авт.), сидел в тюрьме, бедным был, богатым не стал». К этому можно добавить 17 лет эмиграции в Нью-Йорке и Париже. Вспомнить шесть жён, пятая из которых была моложе мужа почти на 40 лет, а последняя родила супругу, перешагнувшему 60-летний рубеж, сына и дочь. Попытку баллотироваться в президенты России в 2012 г. (кандидатуру зарубила ЦИК) с заявленным в предвыборной программе намерением построить новую столицу России в Южной Сибири, чтобы, по примеру Петра ПЕРВОГО, «прорубить окно в Азию». И ещё очень много всякого, в том числе более 60 изданных книг.

В саратовском СИЗО Лимонова осаждали журналисты — как местные, так и федеральные. Мне по долгу тогдашней службы (пресс-служба управления исполнения наказаний) приходилось присутствовать при каждом интервью. И я с немалым удивлением открыл для себя в эпатажном авторе скандальных бестселлеров «Это я, Эдичка!» и «Подросток Савенко», напичканных сценами уличных изнасилований и однополой любви, а также нецензурной лексикой (что тогда ещё не запрещалось), харизматичного и, главное, очень грамотного человека, весьма толково, с научным обоснованием, рассуждавшего о геополитике и гражданских правах в современном мире. Геополитику мы ещё и сейчас не знаем с чем есть, а уж 12 лет назад слова Эдички о неизбежности противостояния, в том числе военного, России (СССР) и США (Запада) и вовсе звучали как откровение. Он объяснял такое положение дел не разностью политических систем (социализм — капитализм) и даже не происками врагов. А просто тем, что двум великим сверхдержавам на маленькой планете Земля места никогда не хватит.

Запомнились и его высказывания об отношении к президенту.

— Если я его оскорбляю или призываю насильственно свергнуть — меня, конечно, надо судить. Но если я говорю, что ненавижу президента, терпеть его не могу, — это моё конституционное право, и никакой ответственности за это не предусмотрено.

А что теперь? Во время встречи с саратовцами на книжной ярмарке Эдуард Вениаминович сочетал в себе эпатажность и раскованность писателя Эдички, рассудительность и даже некоторую академичность публициста Лимонова плюс пламенность вождя необольшевиков-государственников. Диалог он вёл очень живо, с долей озорства, совсем не оправдывая одно из своих прозвищ — «Дед». Один из встречавшихся даже вступил с ним в яростную полемику, перешедшую в перепалку (в связи с бывшим и нынешним толкованием большевистской политической платформы). Вождь «другороссов» остудил оппонента фразой: «Я вижу, что вы истерик, и больше на ваши вопросы отвечать не буду!» Потом его сопровождающие заметили, что в таких ситуациях он «и открытым текстом послать может».

Саратов, кстати, Лимонов назвал красивым старинным южнорусским городом, напоминающим Одессу. А большое количество обветшавших и даже разваливающихся домов придаёт, по его мнению, столице Поволжья дополнительный шарм ностальгии по ушедшим эпохам.

Манера общаться Лимонова резко противоречила манере держаться его друга и единомышленника Александра Проханова. Тот в своих речах, напоминающих проповеди, явно подражал библейским пророкам. В довершение этого сходства визит на саратовскую землю начал с молебна перед «самочинной» иконой святейшего Иосифа СТАЛИНА, что, как известно, вызвало гнев митрополита Лонгина.

 

С первой минуты встречи с саратовцами Лимонов, приглашая к вопросам, задал разговору ожидаемое направление:

— Всех почему-то интересует не литература, а жизнь: война в Донбассе, что же с нами будет и всякое прочее. Почему у Джуны оказалось пять квартир, как у жлоба с базара, — зачем они ей, если она была провидцем будущего?

И тут же за всю страну ответил на спровоцированный самим собой вопрос:

— Россия стесняется сказать, что там, в Донбассе, живут русские, которых надо защищать...  Запад останется врагом, но будет вынужден признать право русских в Донбассе на восстание, на их нежелание жить в составе националистического украинского государства. 

В таком ключе и продолжалась беседа, принимавшая порой формы острой дискуссии. Отчаянные попытки некоторых саратовских журналистов повышенной культурности напомнить присутствующим, что «он приехал с книгами, как писатель», никем услышаны не были. Эдуард Вениаминович вдохновенно повторил всё, что он уже не раз высказывал о «странной войне в Донбассе» в соцсетях и в своих публичных выступлениях.

На следующий день Александр Проханов подхватил боевую эстафету. Он подсчитал, что Донбасс — 17-я война в его 77-летней жизни. Объяснил эпизод дарения энгельс­ским военным лётчикам иконы Сталина тем, что этот человек остановил силы ада, рвущиеся в мир, и поэтому сравним с Христом, сделавшим то же самое две тысячи лет назад. Теперь силы ада атакуют в Новороссии, и там в противостоянии им зарождается государство праведников, следовательно, решается судьба всего человечества. Приблизительно так.  Вскоре за Христа вступились церковно­служители: «Саратовская митрополия заявляет, что действия руководителя Изборского клуба А. А.  Проханова можно назвать откровенной провокацией. Его попытки любыми путями организовать религиозное почитание псевдоиконы с изображением И.В. Сталина вызывают сожаление и возмущение. Священноначалие Русской православной церкви неоднократно подчёркивало, что канонизация гонителя Церкви и организатора кровавых массовых репрессий невозможна и сама эта идея абсурдна. Попытки реабилитации сталинизма, предпринимаемые А. А. Прохановым и членами Изборского клуба, основаны на грубом искажении религиозных и патриотических чувств».

Некоторые из внимавших пытались задавать литературно-политическим мэтрам оригинальные вопросы. Например, что было бы, если бы вместо НЕМЦОВА убили Лимонова? Эдичка пожал плечами: «То же, что и сейчас». А Проханова и вовсе спрашивали о его отношении к атомной войне и к восстановлению монархии в России. Александр Андреевич на второй вопрос ответил: «Это будет очередная декорация», а первый назвал не требующим ответа.

Я тоже решил быть оригинальным и спросил обоих всё о той же ситуации в Донбассе, которую некоторые аналитики трактуют как борьбу глобальных корпораций, где Россия, США, Украина, ЛНР, ДНР и
т. д. выполняют чисто декоративную роль. По замыслу авторов этого проекта, говорят политологи-конспирологи, от населения всей Украины должно остаться не более 7-8 млн человек. Опустевшую территорию заселят, скорее всего, выходцами из воюющих арабских стран. Это станет вечным источником напряжения между Россией и Западом, поводом для постоянного военного вмешательства и возможностью диктовать свои условия всем сторонам.

Лимонов назвал это «каким-то каннибализмом» и сказал, что на самом деле «мировая политика начинается под ночным фонарём».

— Вас там встречают трое, и вы решаете: драться, сдаться, убежать, обойти или вступить в переговоры. Вот и государства так же действуют.

Проханов в принципе согласился, только подчеркнул, что главная из этих глобальных сил — Кремль, и вновь обратился к теме российской великодержавности.

Лимонов с Прохановым уехали. Саратовцы остались в Саратове. Может быть, кого-то гости и убедили в том, что надо куда-то ехать спасать человечество. А кто-то остался в уверенности, что дел и дома хватает. Кстати, Эдуард Вениаминович сказал, что обыватели — люди, готовые воровать и идти в тюрьму ради благополучия свой семьи и будущего своих детей, для него подобны овощам.

— Я иногда скатываюсь до обывательского сознания. Но у меня это длится не больше 20 секунд, а у большинства — всю жизнь.

А недавнее празднование Дня России, 12 июня, объяснил уникальной способностью нашего народа торжественно отмечать дату собственного поражения и позора.

Станислав Орленко