Рельсы и рейды Сидора Ковпака
«Деду», прошедшему путь от саратовского трамвайщика до «партизанского генерала», — 130!
Знаменитые слова безмерной благодарности «Спасибо деду за Победу!» в отношении этого человека следует понимать адресно: он носил партизанское прозвище Дед. Ему привелось получать Георгиевский крест из рук императора Николая Второго. Слышать незамысловатые слова одобрения из уст комдива Чапаева, под началом которого ему довелось служить. Принимать жесты ненависти и страха со стороны немецкого командования, развесившего во всех зонах возможных действий соединений Ковпака таблички с лаконичным — Achtung, Kolpak! (малоросс. «ковпак» — колпак). И многое, многое другое.
Имя Сидора КОВПАКА, 130-летие со дня рождения которого мы отмечаем прямо сегодня, 7 июня, разумеется, известно каждому человеку, имеющему ну хоть какое-то представление о партизанском движении во времена Великой Отечественной. Оно без раздумья, навскидку, ассоциируется с пущенными под откос вражескими эшелонами, взорванными мостами и рассечёнными коммуникациями. С великим Карпатским рейдом, наконец. Но нам интересно другое: задолго до того, как встать на рельсы партизанской войны, Сидор Артемьевич имел отношение к другому рельсовому транспорту — саратовскому трамваю. В нашем городе на историческом здании трамвайного депо по ул. Большой Казачьей, 110, до сих пор находится мемориальная табличка с текстом: «Здесь, в трамвайных мастерских, в 1912-1914 гг. работал крупнейший руководитель партизанского движения в Белоруссии и на Украине в 1941-1944 гг., генерал-майор, дважды Герой Советского Союза Сидор Артемьевич Ковпак».
Почему до сих пор?.. Просто на родной Ковпаку Украине «декоммунизировали» целый ряд артефактов, связанных с памятью великого «партизанского генерала». Осквернили его могилу на киевском Байковом кладбище, сорвав две Звезды Героя; в том же Киеве демонтировали бюст легендарного командира. Наверно, вспомнили, что «дед Колпак» в пору своего Карпатского рейда крепко дал по шапке воякам из УПА — Украинской повстанческой армии (УПА, боевое крыло Организации украинских националистов, запрещена в РФ), упырям и головорезам, которых сейчас возносит на щит воинствующее украинство. Что бы сделал в таком случае сам Ковпак, будь он жив? Да всё то же: вздохнул, бережно огладил бы автомат и отправился бы в лес.
Но обо всём по порядку.
Под колпаком истории
История беспощадно зафиксировала: уже к концу осени 1941-го миф о том, что партизанское движение — это нечто несерьёзное, бутафорское, не способное оказать воздействие на боевую работу регулярных частей противника, рассыпался в прах. Первоочередная роль здесь принадлежит, конечно, самому Ковпаку, чьи соединения стремительно разрастались и брали «под колпак» всё большие территории во вражеских тылах. Гитлеровцы, в сентябре 1941-го захватившие Путивль (Сумская область Украинской ССР), очень скоро почувствовали, что их схватила за горло невидимая и страшная рука партизан. Это, как известно, было только начало: от путивльской земли, граничащей с партизанскими вотчинами — брянскими лесами, ковпаковцам было суждено пройти с боями несколько тысяч километров до Карпат. Но даже самый стремительный бросок Ковпака — а его воинское искусство манёвра было отточено! — опережала катящаяся впереди него слава. Как за два с половиной десятилетия до того маленького лобастого ЛЕНИНА народная молва представляла громадным витязем на коне, размахивающим шашкой, так и Ковпак виделся богатырём, который способен ударом кулака убить десяток фашистов и промять броню на танке. Говорили, что у него есть самое убийственное оружие и что его боится сам ГИТЛЕР.
Кто не помнит, Ковпак — невысокого роста, с седой бородкой а ля «народный староста» КАЛИНИН, на момент начала войны ему исполнилось 54 года. И понятно, что это не возраст для молодецких геройств на лихом коне со всем прилагающимся набором фокусов с шашкой. Но и ежу ясно, что на пустом месте, без опыта и необходимых военных навыков такие дела, какие позволял себе Сидор Артемьевич, не делаются…
И этот опыт, и эта база — были. И для нас, саратовцев, тем более ценно, что значительную часть этого солдатского и жизненного инструментария Ковпак наработал в нашем городе и в наших краях.
Саратов: здесь закалялся Дед
Сидор Ковпак родился 7 июня (26 мая) 1887 г. в селе Котельва Полтавской губернии в большой крестьянской семье, где было шесть сыновей и четыре дочери. Сидор рос сообразительным, расторопным, смекалистым, правда, все перечисленные качества ему доводилось проявлять не в учёбе, а в работе — то пастухом, то землепашцем, то торговцем. Двадцати лет отроду он был призван в армию и попал в 186-й пехотный Асландузский полк, расквартированный в Саратове.
…Думается, что после расхристанности бедной полтавской глубинки казармы Асландузского полка показались Сидору Ковпаку дворцом. Здание, где поселился рядовой 12-й роты 186-го Асландузского полка — подразделения, как следует из пышного названия, с историей и репутацией, строил сам Алексей САЛЬКО. (Творение великого архитектора, где квартировал военнослужащий Ковпак, и сейчас можно увидеть по адресу: Московская, 146. — Авт.) В армии быстро проявились природные качества малоросса: он был памятлив и наблюдателен, мастерски обращался с оружием, не проявлял усталости на походных маршах, в заданных условиях умел двигаться быстро, ловко, бесшумно. Внимательно слушал начальство — не только внимал букве приказа, но и анализировал… Впитывал азы воинской науки, которые так пригодятся три десятилетия спустя.
Так или иначе, но по окончании четырёх лет службы рядовой Ковпак был демобилизован и принял решение: остаться в Саратове. Не ехать же в родную Котельву?.. А здесь, в городе большом, бурно развивающемся, изобилующем разного рода предприятиями торгового, промышленного, транспортного толка, всеми этими лавками, пекарнями, кузницами, городе, наполненном шумом и суетой жизни, — здесь можно было найти работу.
И Сидор для начала устраивается грузчиком-крючником в Саратовском порту. Публика эта, крючники — буйная, разношерстная, сильно пьющая, а Сидор, хоть всю жизнь не был чужд ни крепкого словца, ни крепкого напитка, никогда не позволял себе идти вразнос. Он меняет работу и устраивается разнорабочим в трамвайное депо, недавно построенное в рамках развития саратовской трамвайной сети бельгийским трестом. Ковпак обживается в Саратове, устраивается теперь уже молотобойцем в кузнице (его берут с сомнением — сдюжит ли довольно щуплый парень, нет? — но он сдюживает и быстро показывает себя). Начинает прилично зарабатывать. И как знать, быть может, остался бы здесь и стал зажиточным горожанином, сколько в губернском городе Саратове было таких, с малороссийским-то происхождением, переселенцев из Полтавской губернии — треть Саратова да половина Покровска, не меньше! — когда б не война…
«В Саратове меня застала империалистическая война 1914 года. Я был мобилизован в первый же день и отправлен в тот же Асландузский полк, — позже вспоминал С. А. — А на четырнадцатый день войны мы уже вступили в бой в районе Люблина. Много раз приходилось ходить по тылам врага в поисках «языков», определять дислокацию частей противника, участвовать в тяжёлых боях, мёрзнуть в стужу, изнывать от жажды в летний зной. Изо дня в день вращаясь в этом круговороте жестоких испытаний, солдаты всё отчётливее начинали понимать истинные причины мучений…»
«Да, размахнулись вы, товарищ Ковпак!»
Революцию 1917-го Ковпак, к тому времени дважды Георгиевский кавалер, участник Брусиловского прорыва, принял не колеблясь. Сразу же вошёл в состав полкового комитета и, что называется, в лучших молотобойческих традициях принялся ковать новый миропорядок. В 1918-м он вернулся в родное село Котельва, провозгласил здесь Советскую власть и создал самый первый свой партизанский отряд. Воевал против немцев и против украинских националистов самопровозглашённой УНР гетмана СКОРОПАДСКОГО (их последышам Сидор Артемьевич ещё добавит «на орехи» в 1943-м). В 1919-м под Тулой отряд С. А. вливается в ряды регулярной РККА, однако на фронт уже красный командир Ковпак попадает не сразу.
Его валит с ног тиф — бич разрушенной страны, и в санитарном поезде Ковпака отправляют на лечение… правильно, в Саратов. Отлежав в местном военном госпитале, Ковпак направился в Саратовский губком партии и потребовал немедленно призвать его на фронт. И без того не здоровяк, после тифозной койки он выглядел — в гроб краше кладут. Тем не менее Сидор Артемьевич сумел убедить саратовское партийное начальство и получил назначение… которое первоначально сильно обидело этого упрямого человека с серьёзным боевым опытом. Так вот, командировали его в Уральск, в расположение 25-й стрелковой дивизии Василия Ивановича ЧАПАЕВА. Чапай, он, конечно, герой, но Ковпак попал не в строевое подразделение дивизии и тем более не в разведку (где он служил у БРУСИЛОВА), а в оружейно-трофейную роту. В обоз. В команду по сбору трофеев на полях сражений…
И вот тут Сидор Ковпак получил навык, который позже очень пригодится ему в пору Великой Отечественной: новоиспечённый чапаевец опробовал методику, по которой начисто «слизывалось» всё военное имущество не только с поля боя, но и из расположения соперника. Вернуть санитарно-медицинское имущество, брошенное при отступлении? Запросто! Забрать тачанки с пулемётами с территории, на данный момент находящейся под контролем врага? Будет исполнено…
Известно, что в Великую Отечественную войну, когда многие командиры умоляли Ставку дать резервы, Сидор Артемьевич помалкивал и предпочитал брать всё необходимое — боеприпасы, вооружение, медикаменты, топливо, провиант — прямо на вражеских складах. Этот уникальный боевой опыт запасливый уроженец Полтавской губернии сводил к хлёсткой фразе: «Мой поставщик — Гитлер!» Что же касается СТАЛИНА и его помощи партизанам, то в сентябре 1942-го ИВС принял партизанских командиров в Москве и напрямую спросил, что им необходимо для дальнейшего ведения боевых действий в тылу врага. Сам Ковпак в воспоминаниях весьма красочно описывает, как он составлял заявку и, не привыкший просить, боялся, что Сталин скажет: «Да, размахнулись вы, товарищ Ковпак!» Позже заявка была действительно переписана — но в сторону увеличения.
Боевая и послевоенная биография Деда — вообще неиссякаемый источник красочных историй, легенд, баек, анекдотов. Чего стоит хотя бы история о награждении бессменного комиссара Ковпака Семёна РУДНЕВА (в годы репрессий находившегося под подозрением и чудом уцелевшего) чисто гражданским орденом «Знак Почёта»: «Мой комиссар — не доярка, чтобы такой орден давать!» Вскоре подоспел ответ Верховного: весной 1943-го Руднев становится Героем Советского Союза, а Ковпак получает уже вторую Золотую Звезду…
P. S. Конечно, таких, как он, любят. Человек из народа, полтавский пастух, саратовский солдат, грузчик, трамвайщик, кузнец — он поднялся до вершин славы. Стал известен вершителям судеб мира, но оставался открыт и понятен: «Дедушка, а Ковпак когда придёт? Ой…» — «Да ладно, дочка, меня все Дедом и называют!»
…Конечно, таких, как он, боятся. Простой дед с бородкой, установивший в своих партизанских соединениях железную дисциплину; командир, который не поколеблется отдать самый жестокий и самый страшный приказ — если он будет отдан во имя справедливости. Человек подкованный и грамотный: «Банды Ковпака проводили очень умную пропаганду и в своём отношении к людям показали высокую дисциплину», — это Отто ВЕХТЕР, губернатор «дистрикта Галиция». Неудивительно, что бандеровцы поныне воюют и с мёртвым Ковпаком... Но Сидор Артемьевич, бывало, пускал под откос истории и не таких.
Автор: Антон Краснов
