Символ города С.

Более века назад на саратовском пустыре появился шедевр архитектуры

Саратовская консерватория, отмечающая ныне свое столетие, находится в самом центре города — на перекрестке проспекта Кирова и улицы Радищева. История консерватории, конечно же, представляет огромный интерес. Участок земли, на котором находится вуз, также имеет свою и весьма любопытную историю.

Об этом я, писатель-краевед, впервые узнал из мемуаров Станислава Каспаровича Экснера — директора музыкальных классов (назначен в 1884 г.), первого директора созданного в 1895 г. музыкального училища и первого директора консерватории.

В этих мемуарах — страницы музыкальной летописи нашего города. Автор пишет о том, чему был свидетелем и  непосредственным активным участником. Пишет так, что далекое становится близким. В воспоминаниях много фактов, подробностей, колорит минувших дней. Читаем. «Саратовское отделение и его музыкальные классы были открыты в 1873 году, благодаря  инициативе и содействию Михаила Николаевича Галкина-Враского, который тогда был саратовским губернатором. Первые годы оно существовало благополучно, но с 1879 г. начался период упадка, а в 1883-м даже был возбужден вопрос о закрытии Саратовского отделения и классов. Однако, прежде чем окончательно порешать вопрос о закрытии, дирекция отделения обратилась за содействием в главную дирекцию, которая по предложению К.Ю. Давыдова, директора С.-Петербургской консерватории, командировала меня в Саратов с тем, чтобы спасти погибающее отделение.

Я застал 80 учащихся. Помещение классов находилось в доме Очкина на Никольской улице на третьем этаже, где занимало четыре комнаты. Мне в память врезались особо характерные явления: после ученических вечеров, музыкальных собраний считались обязательным дополнением программы танцы.

Иногда даже после хоровых спевок ко мне являлись депутаты с просьбой разрешить потанцевать.

Все эти крайне нежелательные явления пришлось немедленно удалить к большому огорчению и неудовольствию многих лиц.

Я выработал программу художественных предметов, открыл класс теории, гармонии, сольфеджио и совместной игры. Особенное внимание обратил на составление программы квартетных собраний, которые до моего прихода имели совершенно непозволительный характер. Как видно из сохранившихся программ за 1882-1883 годы, в музыкальных собраниях исполнялись сцены из комедий «Жених из ножевой линии», куплеты «Боль ревматизма» и пр.

Во время хоровых спевок ученики грызли семечки. Крупное изменение характера программ музыкальных собраний имело последствием отлив платных слушателей: продавалось по 3-4 билета на собрание, членов же посетителей было всего 10 человек. Но это меня не смущало. Я неуклонно преследовал свою цель, и любовь к серьезной музыке все больше и больше прививалась, число членов-посетителей постепенно начало расти и к 1911 году достигло цифры 360 человек.

В 1887 году программы наших квартетных и симфонических собраний уже обратили внимание столичной прессы.»

* * *

Цезарь Кюи в своем обозрении деятельности Императорского русского музыкального общества в провинции ставит программы Саратовского отделения в пример столичным отделениям.

В 1885 г. приехал в Саратов по делам службы тогда чиновник особых поручений при Министерстве финансов А.Н. Виноградский.

С прибытием этого талантливого человека, которого мне удалось уговорить вступить в число наших директоров Саратовского отделения ИРМО, мы решили организовать ряд симфонических оркестров.

Вначале предполагалось выписать специального дирижера, но, по моей настойчивой просьбе, А.Н. Виноградский согласился взяться за палочку и с первого же концерта про­явил выдающиеся способности.

Концерты эти требовали огромных затрат, непосильных для саратовского отделения. А.Н. Виноградский погашал их из личных средств.

Упорядочение дела преподавания в музыкальных классах имело своим последствием усиленный прилив учащихся, так что дирекция в конце восьмидесятых годов возбудила ходатайство о преобразовании музыкальных классов в музыкальное училище. Благодаря заботам и содействию председательницы княгини Мещерской и М.Н. Галкина-Враского ходатайство это увенчалось успехом.

В 1895 году последовало открытие музыкального училища. Постоянный рост числа учащихся, положительное отсутствие в Саратове подходящих больших квартир выдвинуло вопрос о постройке собственного здания.

Припоминаю, с какой завистью я осматривал здания училищ в Киеве и Харькове. Особенно первое казалось мне тогда дворцом, и мне представлялось несбыточною мечтою устроить что-либо, хотя бы далеко в меньшем размере для своего Саратовского училища.

Мысль эта мне не давала покоя. Но сначала необходимо было подыскать подходящее место. Мне давно приглянулся пустырь на углу Немецкой и Никольской улиц. Но я знал, что его имели в виду серьезные антагонисты, а именно — контора государственного банка и почтовое ведомство.

Вспоминаю, как я с Н.В. Де­нисовым являлся на это место в 4 часа утра, чтобы не возбудить подозрение. Обмеривали шагами минимальное, необходимое нам пространство под здание училища, об уступке которого в 1897 году дирекция возбудила ходатайство перед высшим правительством».

Здесь я прерву цитирование, чтобы предать широкой огласке другие разысканные мной материалы, относящиеся к поднятому Экснером и его соратниками вопросу.

В отчете Саратовского отделения Русского императорского музыкального общества за 1897 г. я нашел запись, которая дополняет, уточняет экснеровские воспоминания: «Для такого учреждения, как музыкальное училище, требуется дом, специально приспособленный к нуждам и требованиям школы. Приспособленных для этой цели домов в Саратове совсем не имеется. Дирекция нуждается в дворовом месте, которое по размерам и центральности положения вполне соответствовало бы своему назначению. Это место на углу Немецкой и Никольской улиц, принадлежащее Министерству земледелия и государственных имуществ.

Дирекция Саратовского отделения ИРМО в феврале 1897 г. уполномочила своего председателя ее сиятельство княгиню М.А. Мещерскую — жену саратовского губернатора ходатайствовать об уступке этого казенного места музыкальному училищу. Августейшая председательница общества ее императорское высочество великая княгиня Александра Иосифовна изволила сочувственно отнестись к сему ходатайству.

24 апреля 1897 г. она почтила ее сиятельство княгиню Мещерскую телеграммой: «Искренне благодарю дирекцию Саратовского отделения и желаю вам, княгиня, скорого осуществления забот о постройке собственного дома».

Этому ходатайству оказал и как всегда оказывает самую горячую поддержку действительный тайный советник член Государственного совета М.Н. Галкин-Враский.

Заботы, хлопоты, говоря словами Экснера, «увенчались желанным успехом».

Вот важнейший документ: «Государь император Николай II в восьмой день мая 1898 года высочайше соизволил утвердить положение Комитета Министерств о представлении Саратовскому отделению Императорского русского музыкального общества под постройку дома для музыкальных училищ участка казенной земли в 295 квадратных саженей из казенного усадебного места в Саратове на углу Никольской и Немецкой улиц с тем, чтобы означенный участок земли находился в пользовании Отделения в течение всего времени существования училища».

Это — монаршая милость. Саратовское музыкальное училище получило одно из лучших мест в городе.

Теперь снова вернусь к мемуарам С.К. Экснера.

«Когда был получен этот ценный дар, решено было приступить к постройке здания. Однако дирекция не располагала для этого никакими средствами за исключением двух выигрышных билетов. Осуществление постройки пришлось бы, вероятно, отложить на очень долгое время, если бы на помощь не пришел мой старинный друг князь П.М. Волконский. Он выразил готовность принять на свой счет расходы по составлению планов и чертежей здания, покупку кирпича. Кроме этого, он открыл кредит в местных банках до 100000 рублей. Благодаря этому щедрому дару дирекция немедленно приступила к постройке».

Сохранился документ, в котором говорится: «Ближайшее наблюдение за постройкой здания было поручено директору училища С.К. Экснеру». Газета «Саратовский вестник» опубликовала статью, автор который «Старый журналист» (это псевдоним Н.М. Архангельского) писал: «Энергии господина Экснера Саратов обязан, между прочим, тем, что музыкальное училище не только разрослось и заняло одно из первых мест в ряду подобных учреждений в России, но и прекрасным зданием». Тот же автор писал: «Когда-нибудь беспристрастный историк расскажет, чего стоило г-ну Экснеру одержать эту победу». Интересные материалы о сооружении здания сохранились в архиве городской думы.

Приведу цитату из одного документа: «Для завершения строительства училища дирекция Саратовского отделения нуждалась в кредите, которым она могла бы располагать только при условии отчуждения уступленного места в собственность, каковое отчуждение дало бы возможность дирекции Саратовского отделения ИРМО совершить долгосрочный заем в одном из земельных банков. В этих целях было предпринято пред высшим Правительством ходатайство о таком отчуждении и, благодаря энергичной поддержке действительного тайного советника М.Н. Галкина-Враского, это ходатайство увенчалось успехом: 8 июня 1901 года состоялось Высочайшее утвержденное мнение Государственного совета об отчуждении в собственность Саратовского отделения ИРМО ранее уступленного дворового места. Вся постройка с устройством станции электрического освещения и центрального отопления обошлась в 194166 рублей 40 копеек.

Эта сумма покрыта частью пожертвованием князя П.М. Вол­конского долгосрочным в Московском земельном банке в сумме 100 тысяч рублей. Но остался еще значительный долг. Вследствие ходатайства дирекции, государь император по всеподданнейшему докладу управляющего Министерством финансов в 18 день ноября 1903 года высочайше повелеть соизволил отпустить Саратовскому отделению Императорского русского музыкального общества ссуду из казны в размере 50000 рублей на покрытие части расходов по постройке собственного здания для музыкального училища с рассрочкой уплаты без процентов в течение двадцати пяти лет равными частями. Только благодаря этой щедрой монаршей милости дирекция была выведена из весьма затруднительного положения по оплате долгов по постройке здания музыкального училища. Эта царская милость была венцом тех щедрот, которые были оказаны Правительством Саратовскому отделению ИРМО».

Официальное открытие и освящение нового здания музыкального училища произошло 28 октября 1902 г.

Здание строилось по проекту столичного архитектора Адольфа Ягна. Эта его работа неудачна. Она была похожа на некий промышленный объект — мрачный, излишне деловой. Газеты тут же обозвали его «Элеватором». Форма явно не соответствовала возвышенному содержанию. А вот Большой концертный зал оказался прекрасным.

Известная польская исполнительница Ванда Ландовская, которая объездила почти всю Европу со своим клавесином, писала: «Саратовское музыкальное общество имеет собственный концертный зал, построенный с большим вкусом и обладающий совершенной акустикой, какой, пожалуй, не найти и в Париже».

Снова продолжим рассказ Станислава Каспаровича: «Музыкальный рост провинции, географическое положений Саратова, одного из самых крупных центров юго-востока России, необычайный рост Саратовского музыкального училища, собственное обширное здание, перегружение учащимися двух столичных консерваторий возбудили у местной дирекции вопрос об основании третьей консерватории в России.

22 декабря 1907 года Сара­товская дирекция представила на благоусмотрение главной дирекции Императорского русского музыкального общества ходатайство о преобразовании музыкального училища в консерваторию.

Как и следовало ожидать, ходатайство это вначале встретило много разных препятствий, о которых распространяться не буду».

* * *

Оказывается, получив ходатайство волжан, Главная дирекция ИРМО командировала в Саратов известного композитора Сергея Васильевича Рахманинова, который в ту пору был помощником председателя дирекции по музыкальной части. Тот приехал в Саратов в декабре 1910 г. Подробно, обстоятельно знакомился с подготовкой здесь специалистов, посещал занятия, присутствовал на открытом ученическом вечере, прослушал 9 пианистов, 6 скрипачей, двух виолончелистов, двух певцов, симфонический ученический оркестр под управлением Я.Я. Гаека.

Отзыв Рахманинова, направленный им начальству, был неутешительным, жестким.

Сергей Васильевич писал: «Впечатление о Саратовском музыкальном училище у меня сложилось не очень благоприятное, и если ходатайство о консерватории будет уважено (а я слыхал, будто бы даже ассигновка прошла в Государственной думе), то совесть моя будет не совсем покойна и чиста. Главным и почти единственным «за» (что и в тексте ходатайства замечается) служит их здание — действительно хорошее. Да пожалуй, и личность самого директора как администратора».

Далее в отзыве Рахманинов пишет, что почти все преподаватели и Экснер произвели на него «довольно сильное, но притом отрицательное впечатление». Это, конечно же, личное мнение, субъективная оценка. Но это мнение авторитетнейшего музыканта, занимавшего к тому же высокую должность. Многие волжане были уверены, что теперь у Саратова шансов на консерваторию ни малейших.

Однако Экснер не был бы Экснером, если бы пал духом, отрекся от благого дела.

Не теряя ни минуты, он приступил к коренной перестройке здания училища. Привлек для этого видного архитектора.

Завершая свои мемуары, Станислав Каспарович пишет: «Пришлось мне пережить пять лет упорной борьбы, нередко даже издевательств. Но все это, к счастью, прошло бесследно, и моя мечта осуществилась.

Саратов получил высшее музыкальное учреждение, первое в провинции и третье в России. Считаю долгом своей совести сказать, что блестящие результаты нами достигнуты благодаря единению, которое связывало все время меня с глубокоуважаемыми моими товарищами по музыкальному училищу, с одной стороны, и согласию между дирекцией местного отделения ИРМО, с другой, -— согласию, не омраченному ни одним недоразумением в течение 30-летней совместной работы. Девизом моим всегда служило древнее изречение: «Concordia res parvae crescunt» («Согласием возвеличиваются и малые дела»). Душевно желаю, чтобы и в новом, только что народившемся учреждении это изречение служило нашим общим девизом. Чтобы эти золотые слова были не написаны, а вырублены золотыми буквами на нашем здании. Тогда успех дорогого нам учреждения будет обеспечен».

Юлий Песиков